Шесть дней "блицкрига".
Эта статья представляет собой обзор текущей ситуации на фронтах российско-украинской войны и прогноз на ближайшее военное будущее. Но сначала немного брюзжания.
На дворе у нас – эпоха постмодерна; это означает торжество не истины, а Твёрдого Мнения, а равно высказывающего оное агрессивного и напористого дилетанта. Точнее, не дилетанта даже – дилетант ведь всё-таки как-то интересуется сферой, о которой берётся судить – но просто случайных мимокрокодилов. Поэтому, что бы ни происходило в мире, интернет всегда полнится экспертами по любому вопросу. Позавчера, например, у нас была полна сеть микробиологов и эпидемиологов, вчера – специалистов по Казахстану, сегодня вот военных экспертов.
В этом не было бы ничего плохого – ну реагируют люди на безобразия, творящиеся вокруг, это ведь естественно – если бы Мнение не было таким Твёрдым, а Эксперт-По-Всему осознавал, где проходят границы его незнания, и при случае пытался бы действительно улучшить свои знания по той или иной сфере. Я сам не более чем Эксперт-По-Всему, поэтому, казалось бы, мне ли ругать своих многочисленных коллег по профессии. Но всё же Эксперт Эксперту рознь, и мало кто из нас в состоянии сначала в самом деле заинтересоваться, допустим, историей, транспортом, градостроением, юриспруденцией, военным делом, прежде чем высказывать по соответствующей сфере своё авторитетное суждение. Я лично интересуюсь и стараюсь что-то изучить (что не делает меня настоящим специалистом, но делает хотя бы диванным любителем), но большинство – нет. А зачем? Постмодерн же кругом, все мнения по умолчанию равноценны, а на практике ценнее то мнение, у обладателя которого лужёная глотка…
Полагаю, каждому, кто профессионально чем-то занят или плотно интересуется, знакомо смешанное чувство раздражения и бессилия, когда во время обсуждения некой профильной темы происходит набег массы Экспертов-По-Всему, не освоивших по теме даже азбуку. Смотришь на такого Эксперта и понимаешь, что задача что-то ему втолковать сродни задаче научить первоклассника интегрировать – слишком много надо сразу объяснять. А на самом деле эта задача ещё невыполнимее, потому что Эксперт активно сопротивляется обретению знания. Родное и любимое Твёрдое Мнение его пылкой душе гораздо дороже. Ну, пытаешься всё равно – не для Эксперта, так для читателей и слушателей.
К чему я всё это пишу? Во-первых, ниже придётся разъяснять некоторые простые вещи – и я делаю это ввиду обилия некомпетентных Экспертов в окружающем нас информационном пространстве. Во-вторых, агрессивная лжеэкспертность – это вообще-то наш бич. «Наш лозунг должен быть один – учиться военному делу настоящим образом…», – ленинская цитата, напрямую касающаяся текущего момента.
А теперь перейдём к делу.
***
Какое суждение нередко слышится в последние дни? «Российский блицкриг провалился!». Я не очень понимаю, как люди представляют себе блицкриг. Вероятно, они считают, что это такая расширенная версия крымского шоу февраля 2014 года – вдруг появляются внезапно неопознанные зелёные человечки, и все им рады; в данном случае – танки должны совершать на предельной скорости авторалли Донецк – Львов, а по пути их забрасывают цветами. Так вот нет. Слово “Krieg”, как ни странно, означает «война», а война подразумевает сопротивление противника. Слово “Blitz” означает «молния», но современный человек, с трудом способный сосредоточиться и на минутном ролике в ТикТоке, имеет весьма превратные представления о молниеносности. Известные образцы блицкрига – например, наступление Германии против Франции 1914 года (неудачное), кампании вермахта в Польше 1939 года и во Франции 1940 года, японское наступление на Тихом океане и в Южных морях 1941/42 годов, советская операция «Багратион» 1944 года, советско-японская война 1945 года, сдвоенная американская война против Ирака 1991/2003 годов – занимали недели и месяцы, а не два дня. Изредка блицкриг действительно бывает ещё короче – например, Шестидневная война 1967 года – но это обусловлено малым размером театра военных действий (ТВД).
На всякий случай сообщаю, что ТВД российско-украинской войны – ведь не все способны самостоятельно посмотреть на карту и оценить расстояния – вообще-то огромен. Площадь Украины (без Крыма) – примерно 577.000 квадратных километров; это, например, в полтора раза превышает территорию Ирака (значительная часть которого к тому же представляет собой пустыню), превосходит территорию Польши 1939 года и приблизительно равна территориям метрополий Франции и Бенилюкса в 1940 году. Самые большие меридиональные расстояния на Украине – около 700 километров, широтные – около 1300. Меж тем характерные темпы СТРЕМИТЕЛЬНОГО наступления ударных группировок в ходе блицкрига, если не считать отдельных дней, не превосходят 40 километров в сутки, да и это тоже редкость. Российское продвижение в глубь Украины осуществляется сейчас на целом ряде направлений; местами глубина наступления далеко превышает 200 километров. Для шести дней это много.
Находятся люди, которые почему-то считают, что войска должны продвигаться в темпе их ленивых покатушек на автомобиле по территории родной страны. Не знаю, почему такие требования выдвигаются именно к российским войскам, а к другим армиям мира всех времён у автолюбителей подобных вопросов нет. Очевидно, им до сегодняшнего дня никогда и в голову не приходило поинтересоваться азбукой военного дела, и о сроках блицкригов прежних времён они ровно ничего не знают (даже об иракской кампании 2003 года, происходившей прямо у них на глазах). Но Твёрдое Мнение у них, конечно же, имеется. Первым делом хочется спросить, какими темпами автолюбители передвигаются, оказываясь в пробках. Ведь в современных условиях технической насыщенности войск длина маршевых колонн даже у бригады, не говоря про дивизию, составляет десятки километров. Колонны вынуждены разворачиваться в боевой порядок, затем вновь перестраиваться обратно, бой с противником занимает значительное время, войска периодически останавливаются на привалы, необходимо организовывать снабжение ушедших вперёд частей и так далее. Организовать марш весьма непросто даже при отсутствии противника, особенно если у войск ещё нет боевого опыта: скажем, гитлеровские генералы весьма низко оценивали проведённую ими операцию по занятию Судетской области Чехословакии в октябре 1938 года. Поэтому нет, военное понимание молниеносности существенно отличается от понимания молниеносности у тиктокера.
Находятся люди, по мнению которых РФ ведёт какую-то устаревшую немодную архаичную войну XX века. Опять же, не знаю, как они себе представляют войну истинно современную – видимо, в их представлении специально обученные батальоны хакеров должны дистанционно отключить врагу всю технику, самолётами должны управлять ветераны компьютерных игрушек прямо из своих квартир, а доблестный роботизированный спецназ должен повыскакивать из канализационных люков в Киеве, Харькове и Одессе, арестовать правительство и отогнать пытающихся его освободить ручными лазерами, да и вообще неплохо бы с орбиты шваркнуть лазером по всем вражеским штабам. И победить за два дня. Но на самом деле полноценная межгосударственная война и сегодня остаётся такой же, какой она является приблизительно с эпохи Великой французской революции – столкновением массовых армий, которые в современных условиях насыщены техникой, в том числе ужасными ненужными танками, вертолётами и артиллерией. Всякие хакеры, беспилотники, информационные операции и прочие приметы XXI века – это так или иначе вспомогательный инструмент. А главную работу войны выполняли и будут выполнять мотострелковые и танковые дивизии. Армяно-азербайджанская война 2020 года, хоть и не была в полном смысле слова межгосударственной войной, должна была навести балбесов на правильные мысли. Да и иракскую кампанию 2003 года выиграл марш 3-й механизированной дивизии, а не хакеры. Балбесам, однако, никакой урок не впрок, и я думаю, что их крестовый поход против ненужных танков и ещё более ненужных массовых армий продолжится и после нынешней войны тоже.
Находятся люди, которым кажется, что раз Россия до сих пор не подняла флаг над каким-нибудь крупным городом и не захватила десятки тысяч пленных, то война идёт неудачно. Между тем пример тех же американцев в Ираке показывает, что нежелание без нужды связываться с городами – это в общем-то генеральная линия современной стратегии: захват городов, где организована хоть какая-то оборона, занимает некоторое время, подразумевает значительные людские и материальные потери, чреват также большими имиджевыми потерями ввиду разрушения гражданской инфраструктуры и гибели мирных жителей. Последнее не слишком актуально для американского империализма, который под информационную заградительную канонаду «демократических» СМИ истребляет, режет и жжёт направо и налево, но вот для России это сейчас актуально в самой предельной степени. Что же касается больших масс пленных, то на шестой день кампании их обычно ещё не берут, тем более на таких обширных ТВД. Всё в своё время, после формирования котлов и ликвидации окружённых войск. А пока что украинских пленных и в отсутствие окружений немало (их, по меньшей мере, уже несколько сот).
Далее, есть люди, которые считают сам факт наличия потерь в российских рядах «срывом блицкрига». Это происходит опять же от неверного понимания термина. В любой из вышеперечисленных стремительных кампаний победитель всегда нёс такие потери, какие рассматриваются современным гражданином, непривычным к крупномасштабным войнам, как очень существенные и почти шокирующие. Даже в Ираке в 2003 году, действуя против практически разваленной многолетней блокадой армии противника и избегая прямых боёв, американская сторона потеряла около 200 человек убитыми. А это ещё совершенно нетипично низкий уровень потерь, достигнутый лишь за счёт невоенных обстоятельств. Типичный – это Германия в Польше в 1939 году, за пять недель потерявшая около 17.000 человек убитыми. Если учитывать, что в текущей российско-украинской войне с обеих сторон задействованы примерно впятеро меньшие силы, и если предполагать, что ВСУ не развалятся ещё три-четыре недели (что, впрочем, сомнительно), то вполне можно ожидать, что по итогам войны Россия потеряет убитыми две-три тысячи человек (уже сейчас с российской стороны неопределённо говорится о примерно трёхстах убитых). Молниеносной и успешной война от этого быть не перестанет. Это лишь будет поводом для кое-каких охваченных угаром военного энтузиазма левых голов задуматься о цене даже самой маленькой и самой победоносной войны.
Наконец, люди упорно не хотят принимать в расчёт наличие тумана войны, который всегда окутывает любое сражение. Мы не в Генштабе сидим, а у себя на диванах, да даже и Генштабу не всё известно о происходящем прямо сейчас. Но заинтересованная общественность почему-то считает, что если она не имеет полного отчёта о положении дел на фронтах, то это уже само по себе означает, что там всё плохо. Другой вариант – общественность воображает, будто картину войны она как раз имеет, после чего возмущается непонятностью оной. Типичный пример – чей-то возмущённый вопрос на стриме Чумного Доктора: «А почему в первый день авиация летала активно, а сегодня – нет?». Так и вижу, как командование ВВС ежедневно носит человеку для ознакомления сводные данные о самолёто-вылетах…
***
Вооружившись этими общедоступными знаниями (кстати, кто хочет быстро разобраться в затронутых выше темах немного подробнее, тому рекомендую канал Ерша-В-Болоте), попробуем проанализировать ход кампании и её перспективы, исходя из той информации, какая имеется у нас на текущий момент.
Для начала такого анализа неплохо бы понимать цели войны, но именно с этим пока что проблемы. Глобально, разумеется, речь идёт о переделе мировой экономики и постепенном формировании империалистических блоков в преддверии новой мировой войны, но, спускаясь ближе к земле, мы оказываемся перед множеством вопросов, на которые не имеем удовлетворительных ответов. Пока что не стоит и пытаться отвечать на них, но, во всяком случае, важно констатировать одно ключевое для облика текущей военной операции обстоятельство – Россия хочет включить Украину в свою сферу влияния. Это означает, что Москва заинтересована провести войну с наименьшим ущербом для украинских экономических объектов (они всё равно вкусные, несмотря на тридцать лет деградации) и для жителей Украины (сохранить остатки имиджа в их глазах архиважно для последующего политического урегулирования и для действенности пророссийской пропаганды будущей украинской власти). Это, в свою очередь, накладывает отпечаток на действия российских вооружённых сил: не только требуется минимизировать ошибки и побочный ущерб при ударах по военным объектам, но войска оказываются сильно скованы и теряют в огневой мощи при действиях в городах, где становится нежелательным применять даже артиллерию.
В первые два-три дня войны ограничения, похоже, распространялись даже дальше. Образно говоря, политическое и военное командование реализовывало «план А», подразумевавший развал украинского госаппарата вследствие первого же удара российских войск. «План А» включал в себя использование относительно малой части подготовленной для вторжения российской группировки, отказ от ударов по расположениям ВСУ, полный отказ от контроля над городами, выброску десантов в район Киева для психологического давления. Высшей точкой реализации плана стал прозвучавший на второй день войны призыв Путина к командованию ВСУ брать власть на Украине в свои руки. Призыву никто не последовал – напротив, украинская армия начала оказывать вторгнувшимся российским войскам организованное сопротивление. Впрочем, неожиданностью для российской стороны это не стало, и «план А» просто сменился «планом Б», как это и было, очевидно, предусмотрено заранее. Попытка реализовать «план А» никак принципиально ход кампании не испортила – просто «план Б» стал обходиться несколько дороже (снизился эффект первого удара; авиация применялась ограниченно; возможно, оказались задействованы не все планировавшиеся направления; ВСУ сохранили для дальнейшего сопротивления больше живой силы и организованности; десанты в район Киева вне рамок «плана А» были излишни).
Предыдущий абзац – это моё объяснение некоторых кажущихся странностей войны. Добавлю, что если планировать за российскую сторону и если я прав, то саму попытку реализовать «план А», прежде чем переходить к более жёсткому формату, я приветствую. Вопрос тут возникает не к военным, а к другим людям: а насколько хорошо вы подготовили почву для капитуляции политического руководства противника, для восстания ВСУ и для всякого такого? Если судить по родственному аспекту – подготовке информационной войны, каковая очевидно провалена – то и спецслужбы своё дело сделать не смогли, и не факт, что хотя бы попытались. Впрочем, в актив предвоенной подготовке в этом направлении можно записать повсеместное отсутствие сопротивления со стороны украинских пограничников. Но на этот счёт мы ещё долго ничего достоверно не узнаем. Как бы то ни было, в дальнейшем я буду говорить уже только о «плане Б».
На этом месте следует оценить силы сторон. Какова общая численность российской группировки, неизвестно. Российские сухопутные войска, воздушно-десантные войска и войска «национальной гвардии» (внутренние войска) совокупно вроде бы составляют около 660.000 человек. Если учесть, что большая часть этого числа приходится на нацгвардию (340.000), где собственно боевых частей не так уж много, а также иметь в виду, что невозможно просто взять и согнать на украинскую границу всё, что у России есть, то можно посредством глубокомысленного взгляда на потолок предположить, что собранная для операции российская группировка составляет порядка 200.000 человек. К этому числу следует приплюсовать формирования ЛДНР, до всеобщей мобилизации насчитывавшие 35.000 человек. На всякий случай предположим, что после мобилизации их численность удвоилась, хотя, скорее всего, это слишком смелое предположение. Итого, условно оценим российскую группировку в 270.000 человек.
Это означает, что превосходства в живой силе у России нет – численность ВСУ и интегрированных в армейские структуры парамилитарных формирований (батальонов территориальной обороны) плюс-минус лапоть находится на том же уровне. Кроме того, ёмкость Украины как ТВД много выше – четверти миллиона человек хватило бы для ведения «правильных» операций применительно к территории размером с Белоруссию, но не с Украину. Общий недостаток сил явно сказывается на характере операций уже сейчас – российская сторона пока не слишком способна закреплять за собой пройденную территорию и не использует все возможные направления для наступления.
Вместе с тем Россия, очевидно, обладает:
1) очень значительным превосходством в разнообразной технике (и, следовательно, в огневой мощи – за исключением городов, по уже названной причине);
2) абсолютным превосходством на море и в воздухе (первое означает свободу морских десантов и возможность поддержки своих сухопутных сил с моря, второе, помимо собственно огневой поддержки войск – полную свободу собственного передвижения и снабжения и крайне затруднённое передвижение и снабжение у противника);
3) стратегической инициативой, как и любая начинающая войну сторона (инициатива позволяет собирать сильно превосходящие силы на направлениях главных ударов и ставит обороняющегося перед необходимостью на ходу придумывать способы парировать действия врага), а также выгодным начертанием потенциального фронта (для удара целиком открыты южная, восточная и северная границы Украины; выбирай – не хочу);
4) гарантией ненападения противника на свою территорию, так как ВСУ находятся не в той группировке, чтобы вторгаться в Россию или Белоруссию (а это означает ещё большую свободу концентрации собственных сил на направлениях главных ударов);
5) лёгкой возможностью использовать наличие у противника фатальной слабости: наиболее боеспособная и многочисленная (порядка 100.000 человек) группировка ВСУ прикована к старому фронту, проходящему по ЛДНР, который очень уязвим с тыла.
Вообще говоря, если обладающая такими преимуществами сторона не совершает каких-то чудовищных ошибок, то этих преимуществ уже достаточно для быстрой победы. Российский план («план Б»), по всей видимости, подразумевал использование их всех. Он, по моему мнению, заключался в следующем:
1) уничтожить немногочисленную украинскую авиацию и завоевать абсолютное господство в воздухе;
2) вторгнуться на Украину с разных направлений, чтобы лишить противника возможности парировать все угрозы;
3) стратегической целью действий на севере иметь Киев, брать который так или иначе необходимо; а на первом этапе войны, который мы сейчас обсуждаем – создать украинской столице угрозу как с востока, так и с запада, и нарушить её связи с остальной страной;
4) стратегической целью действий в центре и на юге иметь уничтожение главной группировки ВСУ, захлопнув её в огромные клещи встречными ударами из Крыма и из Белгородской области;
5) блокировать днепровские переправы в нижнем течении (от Кременчуга и южнее) и создать плацдарм на Днепре для дальнейших действий на юге Правобережной Украины.
Украинский контрплан заключался, как можно предположить, в попытке держаться любыми способами как можно дольше в надежде, что «Запад нам поможет». Свою фатальную слабость – уязвимость группировки в ЛДНР («Оперативное командование “Восток”») при вторжении из России – украинское командование явно осознавало, поэтому основательно укрепило харьковское направление и тем попыталось обезопасить ОК «Восток» хотя бы от самого очевидного и самого потенциально опасного удара российской стороны. Тем не менее, чисто военные возможности для контрдействий на этом оказались исчерпаны; а то, чем украинское руководство занимается для противодействия России сегодня, мы обсудим в конце статьи.
***
Как же всё это удалось исполнить по состоянию на вечер 1 марта? Рассмотрим каждое направление подробно, не забывая при этом, что многое из сказанного вполне может быть ошибочным – туман войны никто не отменял.
Начнём с Киевского направления. Наступавшая из Белоруссии по правому берегу Днепра российская группировка обозначила своё присутствие у Киева в первый же день, а на второй день, соединившись с десантом на аэродром Гостомель, прочно обосновалась в этом районе. Сообщения ещё о двух десантах западнее Киева, появлявшиеся на второй-третий день войны, растворились в информационном пространстве бесследно. Вчера и сегодня эпизодически приходили сообщения о дальнейшем расширении территории, контролируемой Гостомельской группировкой (условно назовём её так); видимо, российские войска присутствуют в секторе Бородянка – Макаров – Ирпень, то есть к северу от трассы Киев – Житомир.
В Черниговской области туман войны особенно густой. Вразумительных сообщений оттуда почти не приходило. Кажется, в первый день украинцам удалось остановить пытавшиеся продвинуться по левому берегу Днепра к Киеву российские войска; позднее говорилось говорилось о некой украинской колонне, отступающей из Чернигова на юг; недавно – об окружении Нежина российскими войсками. Последнее – это, очевидно, работа одной из российских колонн, наступающих на Киев с востока, через Сумскую область. Что стало с отступившими из Чернигова украинцами, в чьих руках находится сам Чернигов и что происходит с российской Черниговской группировкой, непонятно. Авторы карты выше считают, что продвижение по берегу Днепра всё же удалось.
По северу Сумской области российские войска двигаются на Киев по двум направлениям: Глухов – Нежин и Сумы – Прилуки. Действительно вразумительных сообщений не поступало и оттуда. Север области (по крайней мере, основные трассы) российские войска захватили в первый же день, в первую ночь сообщалось об украинской контратаке в Сумах, но с тех пор картина не слишком прояснилась. В самом ли деле Сумы контролируются российской стороной, непонятно; может быть, и нет – было сообщение, что город оставлен всеми, кроме местного украинского батальона территориальной обороны. Нежин и Прилуки как самые дальние точки продвижения российских войск фигурировали в сообщениях, если я не ошибаюсь, вчера, а сегодня говорилось об «огромной колонне длиной в 64 километра», идущей по одной из этих дорог к Броварам, восточному городу-спутнику Киева. Во всяком случае, Киев окажется под угрозой также и с востока, по всей видимости, очень скоро.
Итог по Киевскому направлению: российские войска обосновались к северо-западу от города (Гостомельская группировка) и, вероятно, готовы к дальнейшим действиям; судьба Чернигова и Черниговской группировки неизвестна; через север Сумской области российские войска идут на Бровары и ещё будут готовиться там к дальнейшим действиям. В целом деятельность российской стороны можно охарактеризовать тут как успешную, несмотря на сомнительную ситуацию вокруг Чернигова: российские войска преодолели более 100 километров с севера и до 200 – с востока и сумели в первый же день войны создать угрозу столице; также нужно добавить, что для украинских сил в районе Чернигова наилучшим исходом теперь будет отступление в Киев, в худшем же случае они обречены.
Харьковское направление. Здесь наблюдаются наибольшие успехи ВСУ, что, конечно, всё равно никак им не поможет. Насколько можно понять, в первый день головная группа наступавшей из Белгородской области колонны натолкнулась у Харькова на украинскую оборону, после чего российские войска, во-первых, начали сосредоточиваться для штурма города, во-вторых, попытались обойти его слева и справа. Обходящие слева части, по-видимому, никаких успехов не достигли, обнаружив, что оборона простирается вплоть до Ахтырки на юге Сумской области. Справа получилось лучше – сперва был занят Купянск, на четвёртый день говорилось о российских войсках в Балаклее, сегодня ожидается их скорое вступление в Изюм. Последнее очень важно в контексте взаимодействия с войсками ЛНР и с южной российской группировкой, но об этом ниже.
Штурм самого Харькова начался, насколько я помню, на четвёртый день войны и продолжается до сих пор с непонятной степенью успеха. В любом случае, это именно то, чего хотела избежать российская сторона и что хотела навязать ей украинская – боевые действия в крупном городе, влекущие большие людские (включая мирных жителей), материальные и имиджевые потери. Непонятно также, блокирован ли город со всех сторон и имеют ли выход на юг украинские силы.
Для полного понимания масштабов происходящего: Харьков – второй по величине город Украины, его население составляет около полутора миллионов человек. Штурм такого большого города – очень редкое и дорогостоящее военное предприятие, если его обороняют действительно серьёзные силы. Для примера можно вспомнить Фаллуджу (2004), Тикрит (2015) и особенно Мосул (2016-2017) в Ираке; фанатизм обороняющих Харьков сил ВСУ, конечно, не стоит и близко ставить рядом с фанатизмом боевиков ИГ (хотя фанатичные нацисты в рядах защитников Харькова наверняка есть), зато ВСУ – это регулярная армия, технически оснащённая куда лучше всяких безусловно запрещённых на территории России исламистов. Поэтому с Харьковом российской стороне трудно сейчас и ещё будет трудно. Не исключено, что это самый крепкий орешек всей кампании (на эту роль, кроме того, в скором будущем может претендовать Киев, чего ему лучше бы не делать). Тем не менее, российские войска оказались вполне подготовлены и к штурму огромного города, и действуют в Харькове по крайней мере без явных крупных неудач. Остаётся надеяться, что обе стороны думают о гражданском населении достаточно, чтобы одна не прибегла к систематическому применению артиллерии и авиации, а другая не слишком затягивала организованное сопротивление.
Итог по Харьковскому направлению: хотя пока что Россия снискала здесь наименьший успех, нельзя и сказать, что она переживает здесь большую неудачу. Бои вокруг Харькова сковывают значительные силы ВСУ, которые сейчас не в состоянии ни отступить к Днепру, ни помочь старому фронту, ни усилить украинские войска в Киеве. К тому же продвижение российских войск восточнее и юго-восточнее Харькова, на Изюм, доказывает, что свою главную задачу харьковская группировка ВСУ выполнить не смогла – понемногу развивается тот самый прорыв, который угрожает существованию всего Оперативного командования «Восток» и уж во всяком случае луганскому участку старого фронта.
Старый фронт. Войска ЛНР и ДНР в течение всех шести дней вели здесь позиционные бои и методично прогрызали оборону противника на левом и правом флангах фронта. По состоянию на текущий момент, на обоих флангах состоялся прорыв. Войска ЛНР вышли на оперативный простор и постепенно занимают сейчас северную часть Луганской области (возможно, не без помощи российского удара из-за границы на Старобельск – Сватово). Если сегодня или завтра эти силы соединятся с силами, наступающими на Изюм, над луганской частью старого фронта ВСУ нависнет смертельная угроза. Войска ДНР, в свою очередь, прорвались на юге и, встретившись с силами южной российской группировки, замкнули кольцо окружения вокруг Мариуполя, а также вышли в район Волновахи, дополнительно нарушая целостность донецкого участка старого фронта ВСУ. В довершение всего, сегодня сообщалось об очень успешном ударе по штабам Оперативного командования «Восток», частично обезглавившем главную украинскую группировку.
Итог по старому фронту: на шестой день позиционных боёв прорыв обороны ВСУ осуществлён на нескольких участках, а с учётом положения дел на других направлениях, для главной группировки ВСУ постепенно обретают плоть и кровь самые мрачные перспективы.
Запорожское и Николаевское направления. С самого начала именно здесь обозначился крупнейший успех российских войск, с лёгкостью преодолевших крымские перешейки и устремившихся первоначально на север, к Днепру, и на восток, вдоль Азовского побережья. К настоящему времени Херсонская область практически полностью захвачена российской стороной, а части, шедшие к Мариуполю и замкнувшие там окружение, преодолели около 300 километров за шесть дней войны. Ещё одна группировка в настоящее время ведёт бои за Васильевку к югу от Запорожья, и, по поступающим сообщениям, бои вполне успешные. Перспективная цель этих сил — глубокое продвижение на север, соединение с находящимися сейчас возле Изюма войсками. Западная часть крымской группировки в первый же день захватила в районе Херсона мосты через Днепр и через некоторое время закрепила их за собой, создав плацдарм на правом берегу Днепра. Зачистка Херсона началась сегодня и тоже проходит успешно. Более того, сегодня же началось крупное наступление с днепровского плацдарма – сообщается, что крупные российские силы вышли на трассу Николаев – Кривой Рог и продолжают распространяться в междуречье Днепра и Южного Буга. Таким образом, и на этом направлении российские войска преодолели более 200 километров, причём не факт, что в распоряжении ВСУ остались серьёзные резервы для парирования этой угрозы.
Итог по Запорожскому и Николаевскому направлениям: полный успех по всем фронтам и блестящие перспективы на дальнейшее развитие блицкрига. Какое-то имеющее оперативное значение сопротивление украинская армия здесь в настоящее время оказывает только южнее Запорожья.
Ко всему сказанному следует добавить, что и сами бои первых шести дней войны никак не проходят для ВСУ бесследно. Если украинская сторона какое-то время сдерживает российскую там или тут, это не значит, что хо-хо, тру-ля-ля, Путин слил, война прогажена. Это значит, что в течение, скажем, недели украинская сторона постоянно несёт много большие потери по сравнению с российской (это неизбежно, поскольку Россия обладает преимуществом в огневой мощи и абсолютным господством в воздухе), после чего сопротивляющаяся группировка, растратив силы, в какой-то момент утрачивает способность к сопротивлению и рушится под напором противника. Украинские потери (как в людях, так и в технике) сейчас, несомненно, в разы выше российских – и это при том, что для Украины даже равные потери были бы более чувствительны, чем для России. Долго переносить такую ситуацию ВСУ не смогут. Блицкриг именно так и работает. Он совсем не исключает даже и недельных боёв на каком-то отдельно взятом рубеже – но их итог предсказуем.
***
Теперь что касается предпринятых Украиной контрмер.
На этом пока всё.
https://sch-haifisch.livejournal.com/99119.html?thread=3546159&act=cAdd#t3558959
На дворе у нас – эпоха постмодерна; это означает торжество не истины, а Твёрдого Мнения, а равно высказывающего оное агрессивного и напористого дилетанта. Точнее, не дилетанта даже – дилетант ведь всё-таки как-то интересуется сферой, о которой берётся судить – но просто случайных мимокрокодилов. Поэтому, что бы ни происходило в мире, интернет всегда полнится экспертами по любому вопросу. Позавчера, например, у нас была полна сеть микробиологов и эпидемиологов, вчера – специалистов по Казахстану, сегодня вот военных экспертов.
В этом не было бы ничего плохого – ну реагируют люди на безобразия, творящиеся вокруг, это ведь естественно – если бы Мнение не было таким Твёрдым, а Эксперт-По-Всему осознавал, где проходят границы его незнания, и при случае пытался бы действительно улучшить свои знания по той или иной сфере. Я сам не более чем Эксперт-По-Всему, поэтому, казалось бы, мне ли ругать своих многочисленных коллег по профессии. Но всё же Эксперт Эксперту рознь, и мало кто из нас в состоянии сначала в самом деле заинтересоваться, допустим, историей, транспортом, градостроением, юриспруденцией, военным делом, прежде чем высказывать по соответствующей сфере своё авторитетное суждение. Я лично интересуюсь и стараюсь что-то изучить (что не делает меня настоящим специалистом, но делает хотя бы диванным любителем), но большинство – нет. А зачем? Постмодерн же кругом, все мнения по умолчанию равноценны, а на практике ценнее то мнение, у обладателя которого лужёная глотка…
Полагаю, каждому, кто профессионально чем-то занят или плотно интересуется, знакомо смешанное чувство раздражения и бессилия, когда во время обсуждения некой профильной темы происходит набег массы Экспертов-По-Всему, не освоивших по теме даже азбуку. Смотришь на такого Эксперта и понимаешь, что задача что-то ему втолковать сродни задаче научить первоклассника интегрировать – слишком много надо сразу объяснять. А на самом деле эта задача ещё невыполнимее, потому что Эксперт активно сопротивляется обретению знания. Родное и любимое Твёрдое Мнение его пылкой душе гораздо дороже. Ну, пытаешься всё равно – не для Эксперта, так для читателей и слушателей.
К чему я всё это пишу? Во-первых, ниже придётся разъяснять некоторые простые вещи – и я делаю это ввиду обилия некомпетентных Экспертов в окружающем нас информационном пространстве. Во-вторых, агрессивная лжеэкспертность – это вообще-то наш бич. «Наш лозунг должен быть один – учиться военному делу настоящим образом…», – ленинская цитата, напрямую касающаяся текущего момента.
А теперь перейдём к делу.
***
Какое суждение нередко слышится в последние дни? «Российский блицкриг провалился!». Я не очень понимаю, как люди представляют себе блицкриг. Вероятно, они считают, что это такая расширенная версия крымского шоу февраля 2014 года – вдруг появляются внезапно неопознанные зелёные человечки, и все им рады; в данном случае – танки должны совершать на предельной скорости авторалли Донецк – Львов, а по пути их забрасывают цветами. Так вот нет. Слово “Krieg”, как ни странно, означает «война», а война подразумевает сопротивление противника. Слово “Blitz” означает «молния», но современный человек, с трудом способный сосредоточиться и на минутном ролике в ТикТоке, имеет весьма превратные представления о молниеносности. Известные образцы блицкрига – например, наступление Германии против Франции 1914 года (неудачное), кампании вермахта в Польше 1939 года и во Франции 1940 года, японское наступление на Тихом океане и в Южных морях 1941/42 годов, советская операция «Багратион» 1944 года, советско-японская война 1945 года, сдвоенная американская война против Ирака 1991/2003 годов – занимали недели и месяцы, а не два дня. Изредка блицкриг действительно бывает ещё короче – например, Шестидневная война 1967 года – но это обусловлено малым размером театра военных действий (ТВД).
На всякий случай сообщаю, что ТВД российско-украинской войны – ведь не все способны самостоятельно посмотреть на карту и оценить расстояния – вообще-то огромен. Площадь Украины (без Крыма) – примерно 577.000 квадратных километров; это, например, в полтора раза превышает территорию Ирака (значительная часть которого к тому же представляет собой пустыню), превосходит территорию Польши 1939 года и приблизительно равна территориям метрополий Франции и Бенилюкса в 1940 году. Самые большие меридиональные расстояния на Украине – около 700 километров, широтные – около 1300. Меж тем характерные темпы СТРЕМИТЕЛЬНОГО наступления ударных группировок в ходе блицкрига, если не считать отдельных дней, не превосходят 40 километров в сутки, да и это тоже редкость. Российское продвижение в глубь Украины осуществляется сейчас на целом ряде направлений; местами глубина наступления далеко превышает 200 километров. Для шести дней это много.
Находятся люди, которые почему-то считают, что войска должны продвигаться в темпе их ленивых покатушек на автомобиле по территории родной страны. Не знаю, почему такие требования выдвигаются именно к российским войскам, а к другим армиям мира всех времён у автолюбителей подобных вопросов нет. Очевидно, им до сегодняшнего дня никогда и в голову не приходило поинтересоваться азбукой военного дела, и о сроках блицкригов прежних времён они ровно ничего не знают (даже об иракской кампании 2003 года, происходившей прямо у них на глазах). Но Твёрдое Мнение у них, конечно же, имеется. Первым делом хочется спросить, какими темпами автолюбители передвигаются, оказываясь в пробках. Ведь в современных условиях технической насыщенности войск длина маршевых колонн даже у бригады, не говоря про дивизию, составляет десятки километров. Колонны вынуждены разворачиваться в боевой порядок, затем вновь перестраиваться обратно, бой с противником занимает значительное время, войска периодически останавливаются на привалы, необходимо организовывать снабжение ушедших вперёд частей и так далее. Организовать марш весьма непросто даже при отсутствии противника, особенно если у войск ещё нет боевого опыта: скажем, гитлеровские генералы весьма низко оценивали проведённую ими операцию по занятию Судетской области Чехословакии в октябре 1938 года. Поэтому нет, военное понимание молниеносности существенно отличается от понимания молниеносности у тиктокера.
Находятся люди, по мнению которых РФ ведёт какую-то устаревшую немодную архаичную войну XX века. Опять же, не знаю, как они себе представляют войну истинно современную – видимо, в их представлении специально обученные батальоны хакеров должны дистанционно отключить врагу всю технику, самолётами должны управлять ветераны компьютерных игрушек прямо из своих квартир, а доблестный роботизированный спецназ должен повыскакивать из канализационных люков в Киеве, Харькове и Одессе, арестовать правительство и отогнать пытающихся его освободить ручными лазерами, да и вообще неплохо бы с орбиты шваркнуть лазером по всем вражеским штабам. И победить за два дня. Но на самом деле полноценная межгосударственная война и сегодня остаётся такой же, какой она является приблизительно с эпохи Великой французской революции – столкновением массовых армий, которые в современных условиях насыщены техникой, в том числе ужасными ненужными танками, вертолётами и артиллерией. Всякие хакеры, беспилотники, информационные операции и прочие приметы XXI века – это так или иначе вспомогательный инструмент. А главную работу войны выполняли и будут выполнять мотострелковые и танковые дивизии. Армяно-азербайджанская война 2020 года, хоть и не была в полном смысле слова межгосударственной войной, должна была навести балбесов на правильные мысли. Да и иракскую кампанию 2003 года выиграл марш 3-й механизированной дивизии, а не хакеры. Балбесам, однако, никакой урок не впрок, и я думаю, что их крестовый поход против ненужных танков и ещё более ненужных массовых армий продолжится и после нынешней войны тоже.
Находятся люди, которым кажется, что раз Россия до сих пор не подняла флаг над каким-нибудь крупным городом и не захватила десятки тысяч пленных, то война идёт неудачно. Между тем пример тех же американцев в Ираке показывает, что нежелание без нужды связываться с городами – это в общем-то генеральная линия современной стратегии: захват городов, где организована хоть какая-то оборона, занимает некоторое время, подразумевает значительные людские и материальные потери, чреват также большими имиджевыми потерями ввиду разрушения гражданской инфраструктуры и гибели мирных жителей. Последнее не слишком актуально для американского империализма, который под информационную заградительную канонаду «демократических» СМИ истребляет, режет и жжёт направо и налево, но вот для России это сейчас актуально в самой предельной степени. Что же касается больших масс пленных, то на шестой день кампании их обычно ещё не берут, тем более на таких обширных ТВД. Всё в своё время, после формирования котлов и ликвидации окружённых войск. А пока что украинских пленных и в отсутствие окружений немало (их, по меньшей мере, уже несколько сот).
Далее, есть люди, которые считают сам факт наличия потерь в российских рядах «срывом блицкрига». Это происходит опять же от неверного понимания термина. В любой из вышеперечисленных стремительных кампаний победитель всегда нёс такие потери, какие рассматриваются современным гражданином, непривычным к крупномасштабным войнам, как очень существенные и почти шокирующие. Даже в Ираке в 2003 году, действуя против практически разваленной многолетней блокадой армии противника и избегая прямых боёв, американская сторона потеряла около 200 человек убитыми. А это ещё совершенно нетипично низкий уровень потерь, достигнутый лишь за счёт невоенных обстоятельств. Типичный – это Германия в Польше в 1939 году, за пять недель потерявшая около 17.000 человек убитыми. Если учитывать, что в текущей российско-украинской войне с обеих сторон задействованы примерно впятеро меньшие силы, и если предполагать, что ВСУ не развалятся ещё три-четыре недели (что, впрочем, сомнительно), то вполне можно ожидать, что по итогам войны Россия потеряет убитыми две-три тысячи человек (уже сейчас с российской стороны неопределённо говорится о примерно трёхстах убитых). Молниеносной и успешной война от этого быть не перестанет. Это лишь будет поводом для кое-каких охваченных угаром военного энтузиазма левых голов задуматься о цене даже самой маленькой и самой победоносной войны.
Наконец, люди упорно не хотят принимать в расчёт наличие тумана войны, который всегда окутывает любое сражение. Мы не в Генштабе сидим, а у себя на диванах, да даже и Генштабу не всё известно о происходящем прямо сейчас. Но заинтересованная общественность почему-то считает, что если она не имеет полного отчёта о положении дел на фронтах, то это уже само по себе означает, что там всё плохо. Другой вариант – общественность воображает, будто картину войны она как раз имеет, после чего возмущается непонятностью оной. Типичный пример – чей-то возмущённый вопрос на стриме Чумного Доктора: «А почему в первый день авиация летала активно, а сегодня – нет?». Так и вижу, как командование ВВС ежедневно носит человеку для ознакомления сводные данные о самолёто-вылетах…
***
Вооружившись этими общедоступными знаниями (кстати, кто хочет быстро разобраться в затронутых выше темах немного подробнее, тому рекомендую канал Ерша-В-Болоте), попробуем проанализировать ход кампании и её перспективы, исходя из той информации, какая имеется у нас на текущий момент.
Для начала такого анализа неплохо бы понимать цели войны, но именно с этим пока что проблемы. Глобально, разумеется, речь идёт о переделе мировой экономики и постепенном формировании империалистических блоков в преддверии новой мировой войны, но, спускаясь ближе к земле, мы оказываемся перед множеством вопросов, на которые не имеем удовлетворительных ответов. Пока что не стоит и пытаться отвечать на них, но, во всяком случае, важно констатировать одно ключевое для облика текущей военной операции обстоятельство – Россия хочет включить Украину в свою сферу влияния. Это означает, что Москва заинтересована провести войну с наименьшим ущербом для украинских экономических объектов (они всё равно вкусные, несмотря на тридцать лет деградации) и для жителей Украины (сохранить остатки имиджа в их глазах архиважно для последующего политического урегулирования и для действенности пророссийской пропаганды будущей украинской власти). Это, в свою очередь, накладывает отпечаток на действия российских вооружённых сил: не только требуется минимизировать ошибки и побочный ущерб при ударах по военным объектам, но войска оказываются сильно скованы и теряют в огневой мощи при действиях в городах, где становится нежелательным применять даже артиллерию.
В первые два-три дня войны ограничения, похоже, распространялись даже дальше. Образно говоря, политическое и военное командование реализовывало «план А», подразумевавший развал украинского госаппарата вследствие первого же удара российских войск. «План А» включал в себя использование относительно малой части подготовленной для вторжения российской группировки, отказ от ударов по расположениям ВСУ, полный отказ от контроля над городами, выброску десантов в район Киева для психологического давления. Высшей точкой реализации плана стал прозвучавший на второй день войны призыв Путина к командованию ВСУ брать власть на Украине в свои руки. Призыву никто не последовал – напротив, украинская армия начала оказывать вторгнувшимся российским войскам организованное сопротивление. Впрочем, неожиданностью для российской стороны это не стало, и «план А» просто сменился «планом Б», как это и было, очевидно, предусмотрено заранее. Попытка реализовать «план А» никак принципиально ход кампании не испортила – просто «план Б» стал обходиться несколько дороже (снизился эффект первого удара; авиация применялась ограниченно; возможно, оказались задействованы не все планировавшиеся направления; ВСУ сохранили для дальнейшего сопротивления больше живой силы и организованности; десанты в район Киева вне рамок «плана А» были излишни).
Предыдущий абзац – это моё объяснение некоторых кажущихся странностей войны. Добавлю, что если планировать за российскую сторону и если я прав, то саму попытку реализовать «план А», прежде чем переходить к более жёсткому формату, я приветствую. Вопрос тут возникает не к военным, а к другим людям: а насколько хорошо вы подготовили почву для капитуляции политического руководства противника, для восстания ВСУ и для всякого такого? Если судить по родственному аспекту – подготовке информационной войны, каковая очевидно провалена – то и спецслужбы своё дело сделать не смогли, и не факт, что хотя бы попытались. Впрочем, в актив предвоенной подготовке в этом направлении можно записать повсеместное отсутствие сопротивления со стороны украинских пограничников. Но на этот счёт мы ещё долго ничего достоверно не узнаем. Как бы то ни было, в дальнейшем я буду говорить уже только о «плане Б».
На этом месте следует оценить силы сторон. Какова общая численность российской группировки, неизвестно. Российские сухопутные войска, воздушно-десантные войска и войска «национальной гвардии» (внутренние войска) совокупно вроде бы составляют около 660.000 человек. Если учесть, что большая часть этого числа приходится на нацгвардию (340.000), где собственно боевых частей не так уж много, а также иметь в виду, что невозможно просто взять и согнать на украинскую границу всё, что у России есть, то можно посредством глубокомысленного взгляда на потолок предположить, что собранная для операции российская группировка составляет порядка 200.000 человек. К этому числу следует приплюсовать формирования ЛДНР, до всеобщей мобилизации насчитывавшие 35.000 человек. На всякий случай предположим, что после мобилизации их численность удвоилась, хотя, скорее всего, это слишком смелое предположение. Итого, условно оценим российскую группировку в 270.000 человек.
Это означает, что превосходства в живой силе у России нет – численность ВСУ и интегрированных в армейские структуры парамилитарных формирований (батальонов территориальной обороны) плюс-минус лапоть находится на том же уровне. Кроме того, ёмкость Украины как ТВД много выше – четверти миллиона человек хватило бы для ведения «правильных» операций применительно к территории размером с Белоруссию, но не с Украину. Общий недостаток сил явно сказывается на характере операций уже сейчас – российская сторона пока не слишком способна закреплять за собой пройденную территорию и не использует все возможные направления для наступления.
Вместе с тем Россия, очевидно, обладает:
1) очень значительным превосходством в разнообразной технике (и, следовательно, в огневой мощи – за исключением городов, по уже названной причине);
2) абсолютным превосходством на море и в воздухе (первое означает свободу морских десантов и возможность поддержки своих сухопутных сил с моря, второе, помимо собственно огневой поддержки войск – полную свободу собственного передвижения и снабжения и крайне затруднённое передвижение и снабжение у противника);
3) стратегической инициативой, как и любая начинающая войну сторона (инициатива позволяет собирать сильно превосходящие силы на направлениях главных ударов и ставит обороняющегося перед необходимостью на ходу придумывать способы парировать действия врага), а также выгодным начертанием потенциального фронта (для удара целиком открыты южная, восточная и северная границы Украины; выбирай – не хочу);
4) гарантией ненападения противника на свою территорию, так как ВСУ находятся не в той группировке, чтобы вторгаться в Россию или Белоруссию (а это означает ещё большую свободу концентрации собственных сил на направлениях главных ударов);
5) лёгкой возможностью использовать наличие у противника фатальной слабости: наиболее боеспособная и многочисленная (порядка 100.000 человек) группировка ВСУ прикована к старому фронту, проходящему по ЛДНР, который очень уязвим с тыла.
Вообще говоря, если обладающая такими преимуществами сторона не совершает каких-то чудовищных ошибок, то этих преимуществ уже достаточно для быстрой победы. Российский план («план Б»), по всей видимости, подразумевал использование их всех. Он, по моему мнению, заключался в следующем:
1) уничтожить немногочисленную украинскую авиацию и завоевать абсолютное господство в воздухе;
2) вторгнуться на Украину с разных направлений, чтобы лишить противника возможности парировать все угрозы;
3) стратегической целью действий на севере иметь Киев, брать который так или иначе необходимо; а на первом этапе войны, который мы сейчас обсуждаем – создать украинской столице угрозу как с востока, так и с запада, и нарушить её связи с остальной страной;
4) стратегической целью действий в центре и на юге иметь уничтожение главной группировки ВСУ, захлопнув её в огромные клещи встречными ударами из Крыма и из Белгородской области;
5) блокировать днепровские переправы в нижнем течении (от Кременчуга и южнее) и создать плацдарм на Днепре для дальнейших действий на юге Правобережной Украины.
Украинский контрплан заключался, как можно предположить, в попытке держаться любыми способами как можно дольше в надежде, что «Запад нам поможет». Свою фатальную слабость – уязвимость группировки в ЛДНР («Оперативное командование “Восток”») при вторжении из России – украинское командование явно осознавало, поэтому основательно укрепило харьковское направление и тем попыталось обезопасить ОК «Восток» хотя бы от самого очевидного и самого потенциально опасного удара российской стороны. Тем не менее, чисто военные возможности для контрдействий на этом оказались исчерпаны; а то, чем украинское руководство занимается для противодействия России сегодня, мы обсудим в конце статьи.
***
Как же всё это удалось исполнить по состоянию на вечер 1 марта? Рассмотрим каждое направление подробно, не забывая при этом, что многое из сказанного вполне может быть ошибочным – туман войны никто не отменял.
Начнём с Киевского направления. Наступавшая из Белоруссии по правому берегу Днепра российская группировка обозначила своё присутствие у Киева в первый же день, а на второй день, соединившись с десантом на аэродром Гостомель, прочно обосновалась в этом районе. Сообщения ещё о двух десантах западнее Киева, появлявшиеся на второй-третий день войны, растворились в информационном пространстве бесследно. Вчера и сегодня эпизодически приходили сообщения о дальнейшем расширении территории, контролируемой Гостомельской группировкой (условно назовём её так); видимо, российские войска присутствуют в секторе Бородянка – Макаров – Ирпень, то есть к северу от трассы Киев – Житомир.
В Черниговской области туман войны особенно густой. Вразумительных сообщений оттуда почти не приходило. Кажется, в первый день украинцам удалось остановить пытавшиеся продвинуться по левому берегу Днепра к Киеву российские войска; позднее говорилось говорилось о некой украинской колонне, отступающей из Чернигова на юг; недавно – об окружении Нежина российскими войсками. Последнее – это, очевидно, работа одной из российских колонн, наступающих на Киев с востока, через Сумскую область. Что стало с отступившими из Чернигова украинцами, в чьих руках находится сам Чернигов и что происходит с российской Черниговской группировкой, непонятно. Авторы карты выше считают, что продвижение по берегу Днепра всё же удалось.
По северу Сумской области российские войска двигаются на Киев по двум направлениям: Глухов – Нежин и Сумы – Прилуки. Действительно вразумительных сообщений не поступало и оттуда. Север области (по крайней мере, основные трассы) российские войска захватили в первый же день, в первую ночь сообщалось об украинской контратаке в Сумах, но с тех пор картина не слишком прояснилась. В самом ли деле Сумы контролируются российской стороной, непонятно; может быть, и нет – было сообщение, что город оставлен всеми, кроме местного украинского батальона территориальной обороны. Нежин и Прилуки как самые дальние точки продвижения российских войск фигурировали в сообщениях, если я не ошибаюсь, вчера, а сегодня говорилось об «огромной колонне длиной в 64 километра», идущей по одной из этих дорог к Броварам, восточному городу-спутнику Киева. Во всяком случае, Киев окажется под угрозой также и с востока, по всей видимости, очень скоро.
Итог по Киевскому направлению: российские войска обосновались к северо-западу от города (Гостомельская группировка) и, вероятно, готовы к дальнейшим действиям; судьба Чернигова и Черниговской группировки неизвестна; через север Сумской области российские войска идут на Бровары и ещё будут готовиться там к дальнейшим действиям. В целом деятельность российской стороны можно охарактеризовать тут как успешную, несмотря на сомнительную ситуацию вокруг Чернигова: российские войска преодолели более 100 километров с севера и до 200 – с востока и сумели в первый же день войны создать угрозу столице; также нужно добавить, что для украинских сил в районе Чернигова наилучшим исходом теперь будет отступление в Киев, в худшем же случае они обречены.
Харьковское направление. Здесь наблюдаются наибольшие успехи ВСУ, что, конечно, всё равно никак им не поможет. Насколько можно понять, в первый день головная группа наступавшей из Белгородской области колонны натолкнулась у Харькова на украинскую оборону, после чего российские войска, во-первых, начали сосредоточиваться для штурма города, во-вторых, попытались обойти его слева и справа. Обходящие слева части, по-видимому, никаких успехов не достигли, обнаружив, что оборона простирается вплоть до Ахтырки на юге Сумской области. Справа получилось лучше – сперва был занят Купянск, на четвёртый день говорилось о российских войсках в Балаклее, сегодня ожидается их скорое вступление в Изюм. Последнее очень важно в контексте взаимодействия с войсками ЛНР и с южной российской группировкой, но об этом ниже.
Штурм самого Харькова начался, насколько я помню, на четвёртый день войны и продолжается до сих пор с непонятной степенью успеха. В любом случае, это именно то, чего хотела избежать российская сторона и что хотела навязать ей украинская – боевые действия в крупном городе, влекущие большие людские (включая мирных жителей), материальные и имиджевые потери. Непонятно также, блокирован ли город со всех сторон и имеют ли выход на юг украинские силы.
Для полного понимания масштабов происходящего: Харьков – второй по величине город Украины, его население составляет около полутора миллионов человек. Штурм такого большого города – очень редкое и дорогостоящее военное предприятие, если его обороняют действительно серьёзные силы. Для примера можно вспомнить Фаллуджу (2004), Тикрит (2015) и особенно Мосул (2016-2017) в Ираке; фанатизм обороняющих Харьков сил ВСУ, конечно, не стоит и близко ставить рядом с фанатизмом боевиков ИГ (хотя фанатичные нацисты в рядах защитников Харькова наверняка есть), зато ВСУ – это регулярная армия, технически оснащённая куда лучше всяких безусловно запрещённых на территории России исламистов. Поэтому с Харьковом российской стороне трудно сейчас и ещё будет трудно. Не исключено, что это самый крепкий орешек всей кампании (на эту роль, кроме того, в скором будущем может претендовать Киев, чего ему лучше бы не делать). Тем не менее, российские войска оказались вполне подготовлены и к штурму огромного города, и действуют в Харькове по крайней мере без явных крупных неудач. Остаётся надеяться, что обе стороны думают о гражданском населении достаточно, чтобы одна не прибегла к систематическому применению артиллерии и авиации, а другая не слишком затягивала организованное сопротивление.
Итог по Харьковскому направлению: хотя пока что Россия снискала здесь наименьший успех, нельзя и сказать, что она переживает здесь большую неудачу. Бои вокруг Харькова сковывают значительные силы ВСУ, которые сейчас не в состоянии ни отступить к Днепру, ни помочь старому фронту, ни усилить украинские войска в Киеве. К тому же продвижение российских войск восточнее и юго-восточнее Харькова, на Изюм, доказывает, что свою главную задачу харьковская группировка ВСУ выполнить не смогла – понемногу развивается тот самый прорыв, который угрожает существованию всего Оперативного командования «Восток» и уж во всяком случае луганскому участку старого фронта.
Старый фронт. Войска ЛНР и ДНР в течение всех шести дней вели здесь позиционные бои и методично прогрызали оборону противника на левом и правом флангах фронта. По состоянию на текущий момент, на обоих флангах состоялся прорыв. Войска ЛНР вышли на оперативный простор и постепенно занимают сейчас северную часть Луганской области (возможно, не без помощи российского удара из-за границы на Старобельск – Сватово). Если сегодня или завтра эти силы соединятся с силами, наступающими на Изюм, над луганской частью старого фронта ВСУ нависнет смертельная угроза. Войска ДНР, в свою очередь, прорвались на юге и, встретившись с силами южной российской группировки, замкнули кольцо окружения вокруг Мариуполя, а также вышли в район Волновахи, дополнительно нарушая целостность донецкого участка старого фронта ВСУ. В довершение всего, сегодня сообщалось об очень успешном ударе по штабам Оперативного командования «Восток», частично обезглавившем главную украинскую группировку.
Итог по старому фронту: на шестой день позиционных боёв прорыв обороны ВСУ осуществлён на нескольких участках, а с учётом положения дел на других направлениях, для главной группировки ВСУ постепенно обретают плоть и кровь самые мрачные перспективы.
Запорожское и Николаевское направления. С самого начала именно здесь обозначился крупнейший успех российских войск, с лёгкостью преодолевших крымские перешейки и устремившихся первоначально на север, к Днепру, и на восток, вдоль Азовского побережья. К настоящему времени Херсонская область практически полностью захвачена российской стороной, а части, шедшие к Мариуполю и замкнувшие там окружение, преодолели около 300 километров за шесть дней войны. Ещё одна группировка в настоящее время ведёт бои за Васильевку к югу от Запорожья, и, по поступающим сообщениям, бои вполне успешные. Перспективная цель этих сил — глубокое продвижение на север, соединение с находящимися сейчас возле Изюма войсками. Западная часть крымской группировки в первый же день захватила в районе Херсона мосты через Днепр и через некоторое время закрепила их за собой, создав плацдарм на правом берегу Днепра. Зачистка Херсона началась сегодня и тоже проходит успешно. Более того, сегодня же началось крупное наступление с днепровского плацдарма – сообщается, что крупные российские силы вышли на трассу Николаев – Кривой Рог и продолжают распространяться в междуречье Днепра и Южного Буга. Таким образом, и на этом направлении российские войска преодолели более 200 километров, причём не факт, что в распоряжении ВСУ остались серьёзные резервы для парирования этой угрозы.
Итог по Запорожскому и Николаевскому направлениям: полный успех по всем фронтам и блестящие перспективы на дальнейшее развитие блицкрига. Какое-то имеющее оперативное значение сопротивление украинская армия здесь в настоящее время оказывает только южнее Запорожья.
Ко всему сказанному следует добавить, что и сами бои первых шести дней войны никак не проходят для ВСУ бесследно. Если украинская сторона какое-то время сдерживает российскую там или тут, это не значит, что хо-хо, тру-ля-ля, Путин слил, война прогажена. Это значит, что в течение, скажем, недели украинская сторона постоянно несёт много большие потери по сравнению с российской (это неизбежно, поскольку Россия обладает преимуществом в огневой мощи и абсолютным господством в воздухе), после чего сопротивляющаяся группировка, растратив силы, в какой-то момент утрачивает способность к сопротивлению и рушится под напором противника. Украинские потери (как в людях, так и в технике) сейчас, несомненно, в разы выше российских – и это при том, что для Украины даже равные потери были бы более чувствительны, чем для России. Долго переносить такую ситуацию ВСУ не смогут. Блицкриг именно так и работает. Он совсем не исключает даже и недельных боёв на каком-то отдельно взятом рубеже – но их итог предсказуем.
***
Теперь что касается предпринятых Украиной контрмер.
На этом пока всё.
https://sch-haifisch.livejournal.com/99119.html?thread=3546159&act=cAdd#t3558959