В свете создания Евразийского союза Украина представляет собой реальную проблему. Эту проблему нельзя свести только к капризности, беспринципности и продажности украинских политических элит, предпочитающих торговаться с Западом и Россией за объёмы влияния, наживая на этом собственный капитал. Также неверно всё сводить к наличию украинского национализма или работе американских сетей влияний. Эти факторы наличествуют, но не являются решающими. Всё намного сложнее.
Дело в том, что региональная интеграция предполагает наличие общей цивилизационной основы. Именно на этом принципе объединялись страны Евросоюза, и он же ложится в основу евразийской интеграции. Объединятся общества со сходным цивилизационным кодом. В этом смысле Украина представляет собой общество с двумя идентичностями.
Мы видим в ней православную восточнославянскую страну с теми же самыми историческими корнями, что и у великороссов и белорусов. Социокультурное поле юго-востока Украины тяготеет к России, выступает за интеграцию, осознаёт близость, если не тождественность, с великороссами и белорусами. В этом ключе работают и факторы общего исторического прошлого, и православия как преобладающей религии, и русского языка, и культурно-психологической близости обществ. В Восточной Украине и Крыму эта идентичность является преобладающей. Но есть и вторая украинская идентичность. Западенское ядро осознаёт себя частью Европы, и у этого осознания тоже есть глубокие исторические корни, уходящие в эпоху Древней Руси. Ещё со времён княжеских междоусобиц на землях Волынской и Галицкой Руси постепенно утверждалось воспроизводство феодально-аристократической модели под влиянием восточноевропейских соседей (Польши, Венгрии и т.д.), в то время как Владимирская Русь тяготела к модели самодержавной. В ордынский период это цивилизационное разделение усиливается, и постепенно западные регионы бывшей единой Киевской Руси приобретают вполне самобытные цивилизационные черты — при сильном влиянии литовского начала, польской шляхты, католичества и униатства.
Западноукраинский фактор претендует на то, чтобы формировать на своей основе вокруг себя как ядра особую «украинскую нацию», утверждающую свои отличия в первую очередь перед лицом России и её социальной идентичности.
Как бы мы ни относились к этому, необходимо принять эмпирический факт: в составе современной Украины есть существенный «западенский» компонент, который устойчиво и упорно относит Украину к европейской цивилизации и рассматривает любое сближение с Востоком как «новое закабаление Украины под пятой москалей». Это устойчивая тенденция, а не результат поверхностной пропаганды. В этом случае мы имеем дело с отказом от признания общей цивилизационной идентичности с Россией, а следовательно, очень серьёзное возражение против любых интеграционных инициатив.
Три стратегии интеграции Украины
Как в такой ситуации двигаться к созданию Евразийского союза, если эта цель является не простым благопожеланием или предвыборной риторикой, но чётко поставленной целью, основанной на исторической и политической воле и готовности задействовать в этом процессе серьёзные ресурсы?
Исходя из позиции реализма в международных отношениях, можно называть вещи своими именами и набросать ряд сценариев, не особенно сообразуясь с правилами и нормами дипломатической корректности.
Первый сценарий: раздел Украины. Украина как государство в нынешних границах является чем-то совершенно новым, не имеет устоявшейся исторической традиции, и разрывающие её политические противоречия отражают её искусственный характер. Создать общую национальную идею, способную сплотить нацию на основании двух взаимоисключающих социологических и цивилизационных установок, чрезвычайно трудно, если вообще возможно. С этим связана переменчивость украинской политики, её гротескный и почти балаганный характер. Инициаторами выработки национальной идеи выступают западенцы, но её формулировки упорно отвергаются обществами востока и юга Украины. Поэтому никакой идеи и не удаётся сформулировать. И скорее всего, не удастся. Поэтому можно прогнозировать распад этой страны на две зоны — западную и юго-восточную. В этом случае юго-восточная зона естественным образом интегрируется в Евразийский союз, и проблема решается.
Есть ли предпосылки для такого поворота событий? Безусловно, есть, и в последние годы Украина неоднократно стояла на грани гражданского конфликта, особенно после «оранжевой революции».
Второй сценарий: сложная игра с прагматичным руководством Украины с целью убедить его принять интеграционный проект под давлением обстоятельств или с учётом серьёзных и ощутимых политических, экономических и энергетических выгод. Этот сценарий мог бы быть бескровным, но его вероятность увеличивается в той степени, в какой Украина сталкивается с очень серьёзными социально-экономическими трудностями. Экономический кризис и нарастающий хаос в европейской и мировой экономиках создают для этого благоприятные условия. В какой-то момент Киев может оказаться в такой ситуации, когда никакого другого выхода, кроме евразийской интеграции, у него просто не останется.
Чтобы реализовать этот сценарий, следует привести в состояние повышенной готовности дипломатические службы, включить детальный мониторинг и геополитический анализ событий, так или иначе затрагивающих Украину в глобальном или региональном масштабе. Запустить проект плотной работы с украинскими элитами, развернуть сетевые процессы на территории Украины, аналогичные западным, но с обратным геополитическим знаком — в сторону интеграции и сближения с Россией. Фактор энергетического, экономического и правового давления в этом будет играть, безусловно, существенную роль, но нельзя забывать и о других многофакторных возможностях оказывать влияние — в том числе через социальные, научные, культурные, информационные и иные проекты. Это должна быть настоящая битва за Украину, вовлекающая со стороны России наиболее одарённые и пассионарные кадры, брошенные на дело интеграции.
Третий сценарий (самый авангардный) состоит в том, чтобы заняться вплотную работой с ядром украинского западенского национализма, который идеологически по определению и законам жанра не может быть полностью солидарен с культурными ценностями либерализма, индивидуализма, толерантности, мультикультурализма, идеологией прав человека и другими постмодернистскими стандартами, доминирующими в современном западном обществе.
Украинский национализм, как мы видели, является главным препятствием для реализации евразийского интеграционного проекта. Но можно попробовать превратить яд в лекарство, а врага — в друга. Евразийский союз должен мыслиться как модель, сохраняющая традиции и культурные особенности обществ, этносов и органических коллективов. Следовательно, украинство как идентичность может сохраниться только в его составе, тогда как в либеральном индивидуалистическом европейском обществе коллективная идентичность быстро подвергнется эрозии, а затем будет криминализирована. Среди этих трёх стратегий можно выбрать какую-то одну или вести параллельно сразу две, а при определённом искусстве владения инструментарием внешней политики можно было бы по американскому образцу пытаться продвинуться одновременно во всех направлениях сразу. А можно выработать некие четвёртую и пятую стратегии. Если к этому будет приложено достаточно воли, ума и упорства, вполне можно рассчитывать на успех.
Так или иначе, именно решение проблемы Украины определяет реальное содержание проекта Евразийского. Если Рос сия занимается интеграцией по-настоящему, а не просто имитирует процесс, то всё в сфере российско-украинских отношений должно измениться.
* * *
Евразийскую интеграцию можно либо делать, либо не делать. Все промежуточные, ускользающие и содержащие в себе внутреннее противоречие сценарии, по сути, парализующие активность в любых направлениях, себя исчерпали. Для Путина как действующего президента нужна внятная и последовательная стратегия — нацеленная в будущее, понятная большинству населения, реализуемая последовательно, решительно, результативно. Евразийская интеграция — достойная цель и серьёзный исторический вызов.
Путин вернулся в Кремль как евразиец. И если его первое появление во главе государства зависело от того, сможет ли он остановить распад России и предотвратить повторение судьбы СССР, то для второго явления пробным камнем логически станет успех интеграции постсоветского пространства. Если он с этим справится, войдёт в историю России как великий правитель.
Народ помнит только великие дела. И только мощь и сила обеспечивают правителю славу, свободу, безопасность и уважение всех, даже врагов.
источник:
Journal information